Руки мерзнут.
Сквозь стекла в бумажных крестах
пробивается свет.
Раздвигает тяжелые шторы.
Разговоры за стенкой. Зловещие,
шепотом споры – смолкают.
Забрезжил рассвет.
Одинокие мрачные тени, скользя,
отделяются вдруг от домов и бредут в
неизвестность…
Окрестность.
Белым снегом осыпаны черные остовы
тел, тротуары и крыши белы как надежда.
Одежда.
Согревая, не держит тепло, продуваема
всеми ветрами. Тени между домами.
И ты вдруг вспоминаешь о маме.
Как же так? Ведь вчера еще с ней
говорили, мечтали, шутили.
Упустили.
Простили. Рано утром ее мы простили,
уходящую призраком прямо в шальную
метель.
Постель.
Непривычно пуста. Как пусты еще многие
стали.
Мы устали.
Метроном в голове стуком сердца
считает минуты, как будто, дан
последний отсчет
перед вечным свалившимся сном.
Дом.
Он уснул. Омертвлен и зачищен от жизни,
мешающей спать.
Ждать, остается лишь ждать…
