Моя
Истыкав древний, допотопный «нокиа»,
в кишках своих адреналин тая,
запамятовав, чья столица Токио,
изрёк, бравируя: «Привет, Душа моя!»
Привычно пауза сопливит и потеет.
Ответишь нехотя и скупо: «Это я...»
Я не придумал ничего умнее,
чем «Что случилось у тебя, Душа моя?»
Всё предсказуемо: «Болею и устала.
Замучили работа, быт, семья...»
«У всех заботы. Просто ты скучала.
Как по кому?! По мне, Душа моя.»
Растаяла в момент натура дерзкая,
твой смех на том конце, как звон ручья.
Я изучил давно в тебе Раневскую
и знаю где нажать, Душа моя.
А телефон — речей излишних пачки,
напрасных всхлипов левая струя…
«Встречай на кухне в
тапочках-собачках,
лечу в такси к тебе, Душа моя!»
От спешки это, или от волнения
с душою в пятках у дверей стою.
И больше нет души в стихотворении,
я просто обниму сейчас Свою.
_ _ _
в кишках своих адреналин тая,
запамятовав, чья столица Токио,
изрёк, бравируя: «Привет, Душа моя!»
Привычно пауза сопливит и потеет.
Ответишь нехотя и скупо: «Это я...»
Я не придумал ничего умнее,
чем «Что случилось у тебя, Душа моя?»
Всё предсказуемо: «Болею и устала.
Замучили работа, быт, семья...»
«У всех заботы. Просто ты скучала.
Как по кому?! По мне, Душа моя.»
Растаяла в момент натура дерзкая,
твой смех на том конце, как звон ручья.
Я изучил давно в тебе Раневскую
и знаю где нажать, Душа моя.
А телефон — речей излишних пачки,
напрасных всхлипов левая струя…
«Встречай на кухне в
тапочках-собачках,
лечу в такси к тебе, Душа моя!»
От спешки это, или от волнения
с душою в пятках у дверей стою.
И больше нет души в стихотворении,
я просто обниму сейчас Свою.
_ _ _
Романтично!