Мне вокзальная псина нагадала
сегодня,
Что я всё-таки буду
безнадёжно-желанным,
Равнодушно-убитым, расчлененным умело
Остро-женским капризом сексуальной
стихии.
Всем чертям надоевшей страстью
взрывоопасной,
Беспощадно-жестокой для мужского
либидо,
Но влекущей невольно заскучавших по
ласке,
Позабывших изгибы
вздохов-ахов-обманов.
Псина долго вещала о фатальных
инстинктах,
Что проснутся спонтанно и начнут
измываться
Над придуманной далью тёмных
стиховладений,
Где мне очень комфортно, но порой
однотонно.
Где я признан Гекатой, да обвёрнут
покоем,
Меня бронью закрывшим от смазливых
суккубов
Поедающих нервы, убивающих разум.
У них пасти-капканы и стальные копыта.
Убегай лучше псина! Иль по рёбрам, да
палкой,
Сапогами по морде от души приласкаю.
Ты судьбою зовешься — кличку эту я
помню
И кусаешь за пятки и пророчишь
тоскливо,
Что я стану забавой в чьих-то
бархатных ручках
С маникюром элитным, да парфюмным
дурманом.
Что гордыню растопчут ножки в лаковых
туфлях,
Когда я приоткрою свои старые окна.
