Сказ о княгине Верджини

Бал был в разгаре. Пары в легком вальсе
Кружились. А в углу, в тени,
Вся в злате, серебре, алмазах и атласе
Скучала одиноко Верджини.

Ей лишь шестнадцать, а она уже княгиня
–
Не оттого, что люб ей старый князь,
А оттого, что деньги он и имя
Имеет, а еще имеет власть.

Он друг отца: они знакомы с детства.
«Быть свадьбе!» – молвил как-то раз
отец:
Решил за Верджини, как за младенца,
И отдал дочь за князя под венец…

Князь-муж был скуп… Для Верджини два
года
Тянулась жизнь в томленьи и тоске.
А князь считал доходы и расходы
И помечал в своем черновике…

Бал был в разгаре. Музыка звенела…
В соседней зале в карты муж играл…
А Верджини в углу, в тени, сидела –
И так сильна была ее печаль!

Князь был ревнив. Он запретил супруге
На просьбы кавалеров отвечать:
«Пусть пляшут незамужние подруги!
А ты не соглашайся танцевать!

Ты молода, неопытна. Кто знает,
Что может быть, коль не предпримешь
мер.
Как с девочками юными бывает?..
Вскружит головку волокита-кавалер,

Расскажет про кредиты, капиталы
Или еще чего присочинит
И пропадет, и поминай, как звали,
А девочка страдает и грустит…».

___________

Бал был в разгаре. Верджини грустила
И, наблюдая за круженьем пар,
Внимание не сразу обратила,
Что в залу молодой вошел гусар.

Усатый, стройный, в голубом мундире –
Красавец с дерзким взором, офицер
(На зимних полк его стоял квартирах) –
Он многим был желанный кавалер.

И щеки Верджини порозовели,
Забилось сердце трепетно в груди.
О, Боже, как глаза ее горели,
А в голове кружилось: «Подойди!».

Он подошел: «Танцуете, миледи!» –
И мужнии слова забыв тогда
(И вообще забыв про все на свете!),
Княгиня тихо выдохнула: «Да!».
________________

Вновь грянул вальс и, позабыв о муже,
Вскружилась Верджини под звуки флейт.
А князи играл, выигрывал к тому же…
«Что ж, я пойду, порадую мой свет, –

Сжимая ассигнации в ладонях,
Промолвил князь, хихикнув ни впопад. –
Я выиграл пятьсот рублей сегодня,
А проиграл всего сто пятьдесят!».

Почти летя от счастья, словно ангел
(Как только может старый конь летать!),
Князь поспешил к жене… В соседней
зале
Звенела и не думала смолкать

Мелодия прекраснейшего вальса.
Кружилась Верджини, про все забыв,
Обняв гусара, на вершине счастья
(А князь, напомню, очень был ревнив)…

Вот он вошел и… Что он видит?.. Боже!
В том самом кресле, что в углу, в тени,
Сидит мадам, лет пятьдесят ей может,
А юная княгиня Верджини

В объятьях чьих-то кружится по зале…
«Кто он таков? – и князь взглянул в
лорнет. –
Гусар?!.. О, Боже! Нет конца печали!..
Вояка! Конюх! Прохиндей! О, нет!..».

Князь, отойдя, тихонько встал в
сторонку:
Не в моде в веке нынешнем скандалы.
«Домой приедем – накажу девчонку!» –
Так думал он, а ненависть вскипала…
_______________

Бал был в разгаре. И, кружась в
объятьях
Под музыку, забылась Верджини.
Душа парит, и нет предела счастью!..
Ей показалось вдруг: они одни

Кружатся то стремительно, то плавно,
А музыка звенит, звенит, звенит…
Вдруг стихла… Сердце екнуло внезапно,
И дрогнули колени Верджини.

Со взглядом князя взгляд ее
столкнулся.
О, как жесток был мужеский укор!..
Сам демон бы от страха содрогнулся,
Наверное, когда б сей встретил взор.

Сознание княгини помутилось,
Ослабло тело, тесен стал корсет,
И руки с плеч гусара покатились –
Она упала, ахнув, на паркет.

Князь подбежал, взволнован и испуган,
И, растолкав столпившихся вокруг,
За шейку обнял юную супругу:
«Ах, душенька, что приключилось
вдруг?!..

Воды! Воды! Подать сюда! Скорее!..
Ах, Боже мой! Очнись, душа моя!».
А сам подумал: «Как она посмела
Так опозорить, так предать меня?!».
________________________

Бал был в разгаре. Шло за полночь
время.
А князь в прихожей графу руку жал
И говорил, как будто сожалея:
«Прощайте, граф! Расстаться, право,
жаль.

Но за супругу я обеспокоен:
Уж больно стала душенька слаба.
А я (от Вас, мой друг, того не скрою!)
Волнуюсь за нее, как за себя».

Спустившись по крыльца ступеням, в
сани
Уселся князь с супругою своей.
Возница гикнул – кони поскакали
По улицам столичным все быстрей…

Летели вдаль навстречу ветру сани.
Шел снег, мороз едва заметен был.
И думал князь, какое б наказанье
Его отец иль прадед применил,

Что писано об этом в «Домострое»…
Измена, ослушание, позор…
Как наказать супругу за такое?
Каким быть должен мужний приговор?

Сначала князь решил в порыве гнева
Сослать супругу юную в Сибирь…
Но сжалился и, поумерив ревность,
Постановил: отправить в монастырь.
________________

Сняв шубу, князь к княгине обратился:
«Не правда ль, был великолепен бал?..
И я, мой свет, довольно насладился,
Как тот гусар с тобою танцевал!..

Но как ты смела мужнего завета
Ослушаться, прескверное дитя?..
Ну, что молчишь? Скажи! Я жду ответа! –
Кричал супруг ревнивый, не шутя. –

Какая чушь! Какая ахинея!..
Моя жена в гусара влюблена!..
Расторгни, Боже, узы гименея!
Все кончено! Она мне не жена!..

Я день и ночь трудился неустанно:
Счета, кредиты, связи, векселя…
И капиталец подкопил преславный
В пять миллионов триста три рубля…

Все для кого? Для женушки, для милой!
А женушка, пожалуйте, в ответ…
С гусаром в вальсы резвые пустилась,
Не чтя, не помня мужний мой завет!».

«Ах, батюшка! Я Вас прошу, не надо!
Я Вас прошу! – взмолилась Верджини. –
Пред Вами я, пред Богом виновата,
И вправе Вы за то меня казнить…

Но, батюшка, помилуйте! Прощенья
И снисхожденья Вашего прошу…
Я знаю, что достойна лишь презренья…».
«Прочь! Вон от сюда! Видеть не хочу!..»

Стремительными, быстрыми шагами
Взбираясь вверх, держась за парапет,
Она споткнулась и, взмахнув руками,
Скатилась по ступеням на паркет…
________________

Бал был в разгаре. Пары в легком вальсе
Кружились. А в парадном у двери
О девушке в алмазах и атласе
Гусар и граф свой разговор вели.

«Откуда это юное созданье? –
Гусар с волненьем задавал вопрос. –
О, граф, она – само очарованье!..».
«Мой друг! Не уж-то Вы всерьез?..

Особы сей я Вам открою имя:
Как Верджини известна всем она.
Но знайте, милый друг, она – княгиня,
А это посерьезней, чем княжна!

Признаюсь, я б и сам с ней покружился
В вальсах, да только мне уж шестьдесят.
Я разве что в отцы бы ей сгодился
Иль в деды… И к тому же я женат…».
Как добрый друг и как знакомый давний
Граф одолжил гусару адресок,
Куда послать корзиночку с цветами
И на открытке пару теплых строк.
_____________________

На утро (то есть около полудня!)
Проснулся князь, тревожим лишь одной,
Одною думой: что же делать будет
И как теперь поступит он с женой.

Она больна, лежит в своей постели;
Ей, как семейный доктор сообщил,
Покой и сон в ближайшие недели
Необходимы для поправки сил.

Ответ на князя мучившие думы
Нашелся, как бывает, сам собой.
Слуга, обычно хмурый и угрюмый,
Вошел в покой князя сам не свой…

Он князю сообщил, что утром ныне,
Пока что князь, уставший, крепко спал,
Гусар какой-то молодой княгине
Корзину роз с записочкой прислал.

«… Просил благодарить за вальс
вчерашний
И, – тут слуга злорадно хохотнул,–
Просил вот передать супруге Вашей…»,
–
Слуга записку князю протянул.

«Сударыня, я Вами очарован.
Жду Вас за городом в «Весеннем парке»
в шесть.
Благодарю за вальс. Мечтаю снова
Увидеть Вас.
Навеки Ваш, Модест».

Князь так решил: цветы отдать
болезной,
А о записке скромно умолчать.
Едва ль супруге было бы полезно
По парку зимним вечером гулять.
________________

Слуга, вошедший к Верджини, смущенно
Промолвил, протянув корзину: «Вам
Супруг желает Ваш выздоровленья,
Прощенья просит за свои слова».

Устало бросив взор на роз корзину,
Слуге княгиня молвила: «Иди!
Скажи: я благодарна господину…».
А сердце странно дрогнуло в груди.

От любящего сердца разве можно
За ложью истину святую утаить?
С постели приподнявшись осторожно
И протянув слабеющую кисть,

Цветы к себе придвинула княгиня,
Стремясь найти послание средь них.
Увы! Записки не было в корзине,
Но чувствовала сердцем Верджини:

Слуга солгал и розы не от князя…
Но от кого они? – и, вспомнив бал,
Вдруг поняла (и покраснела сразу!),
Что это он, гусар, цветы прислал.

«Ах, милый мой! Когда б ты знал, как
рада
Я розам этим!.. Но, увы, мой друг,
Меж нами встала твердая преграда –
Замужество, суровый мой супруг…

Смешно и горько… Смею ль я? Как можно?..
Я даже имени не знаю твоего…
А муж, отец?.. О, Боже мой! О, Боже,
Избавь меня от этого всего!» –

¬¬Жестоко мысли сердце разрывали
И болью ударяли по вискам,
А душу, душу юную терзали
Сомнение, тревога и тоска…
_____________

«Весенний парк». Прекрасная погода
Стояла. Вечерело. Падал снег.
А на скамье чуть поодаль от входа
Сидел кого-то ждавший человек.

Лет тридцати, возможно чуть поменьше,
Усат, красив и ростом невысок,
По блеску глаз – большой любитель
женщин,
Кутило и азартнейший игрок…

Вот пробил час и… Князь вошел в ворота
–
Модест его немедленно узнал.
Гусару стало жутко отчего-то,
И блеск в глазах немедленно пропал.

Князь подошел: «Приветствую, любезный!
Уж не моей ли ждете ли Вы жены?».
«Кого?» – переспросил Модест, бледнея.
«Кого-кого? Известно – Верджини!».

«Как офицер я правды скрыть не смею
И заплатить за все готов сполна.
Да, я влюблен! Я очарован ею!..».
«Позвольте, но она моя жена!

И чести коль у Вас нисколько нету,
Я Вас прошу хоть совесть заиметь!..
К барьеру!.. Пусть рассудят пистолеты,
Кто прав из нас! Я жду Вас утром в шесть

В пролеске, что у Западного тракта
От города в двенадцати верстах».
«Я буду там! Ищите секунданта!
Рассудит Бог, кто прав!». «Да будет
так!».
______________

Был вечер, свечи тусклые горели,
И в зеркалах играли их огни.
А князь сидел на краешке постели
Болезненной и бледной Верджини.

«Что, не здоровится, любимая? Ах, Боже!
Когда б ты знала, – молвил, не тая, –
Как за здоровье я твое встревожен,
Как дорога ты мне, душа моя!

Люблю тебя и все тебе прощаю.
Кто знает, может, завтра жизнь моя
Вдруг оборвется: честь твою спасая,
От пули подлеца погибну я…».

«Ах, батюшка! Что значат эти речи?
К чему такие страшные слова?».
«нет, выслушай! Не надо мне перечить!
Иль ты забыла, кто в семье глава?!

Ты все обиды мне простишь, я знаю.
Так надо, так велит нам «Домострой».
А я уже ни в первый раз стреляюсь
И буду жив, коль будет Бог со мной.

Покойной ночи! Бог прибудет с нами!
Пусть ангелы во сне тебя хранят!
Спи, наслаждаясь радужными снами!
Прости, уж если в чем-то виноват!».

И князь ушел. За ним закрылись двери…
О, как непросто все в ее судьбе!..
«Он тоже любит… Веришь ли, не веришь,
Но он умрет, заботясь о тебе!

Ах, глупая ты, глупая княгиня! –
Шептала Верджини сама себе. –
А вдруг, и правда, завтра он погибнет…
О, как непросто все в твоей судьбе!..».
_______________

Гусарский стол, мерцая, освещала
Свеча, ее был еле слышен треск.
Перо, листа касаясь, скрежетало:
Писал письмо возлюбленной Модест.

А друг Серго, на жестком кресле сидя,
Курил и, проверяя пистолет,
О чем-то думал (о хорошем, видно).
Он дуэлянтом был, каких уж нет.

Не меньше, чем в пятнадцати дуэлях
Стрелялся он, был ранен пару раз.
Однажды он едва был не застрелен…
Но не о нем сегодня наш рассказ.

«Серго, я нынче этот свет покину.
Возьми письмо! Для Верджини оно.
Отдашь ей в руки, если я погибну!
А я погибну: так мне суждено!».
«Ты что, Модест? К чему стенанья эти?
Ни в первый раз стреляешься уже!».
«Не знаю, право, что тебе ответить,
Но неспокойно как-то на душе…

Мне в юности цыганка нагадала,
Что на восьмой дуэли жизни нить
Мне выстрел оборвет. Пора настала.
Я знаю, завтра той дуэли быть…».
_____________

Еще едва забрезжил свет зарницы
И север только чуть светлее стал.
По Западному тракту от столицы
Летели сани княжеские вдаль.

Чуть позади лихие кони мчали
Модеста и Серго на место встречи.
Модест глядел куда-то вдаль печально,
Серго дремал, спокоен и беспечен.

И вот, версты двенадцатой достигнув, –
«Направо поворачивай коней!» –
Князь повелел. Возница, резво гикнув,
Свернул. И встали кони. Князь с саней,

Кряхтя, спустился, закурил сигару.
А вскоре, через несколько минут,
Туда же кони принесли гусара…
«Ну что ж, мой друг! Стреляться будем
тут!» –

Воскликнул князь с усмешкой чуть
заметной.
«Как Вам угодно», – отвечал Модест.
«Мне все равно! Но в этом самом месте
Удобней! Выбирайте пистолет!»…
_______________

Ты хочешь знать, наверняка, читатель,
Кто князя секундантом выступал.
Скрывать не стану –
дворянин-мечтатель,
Тот, что за князя дочь свою отдал.

Да, да, не удивляйся! Секундантом
Был всем известный меценат Лагарт,
В столице слыл он славным дуэлянтом,
Любителем шампанского и карт.
___________

И вот гусар и граф к барьеру встали:
Глаза в глаза, навстречь, лицом к лицу;
Сжимали пистолеты и молчали,
Доверив судьбы Богу и свинцу.

Тьма отступала и на смену ночи
Рождался день, день новый наступал.
И первый луч на стороне восточной
Уже блестел и кроны освещал…

Вот расходиться стали дуэлянты
В две стороны на двадцать шесть шагов.
Внимательно следили секунданты,
Чтоб был порядок соблюден таков…

Князь развернулся – тут же грянул
выстрел.
Гусар еще стоял спиной к врагу –
Лишь оглянулся… Взмах рукою быстрый
–
И вот ничком лежит он на снегу…
__________________

… Ее всю ночь кошмар один тревожил:
Сам черт, смеясь, во сне ее дразнил,
Крича: «Ничто вам больше не поможет!
Простись навек с любимым, Верджини!».

Она проснулась раньше, чем обычно,
За дверью голос князя слышен был:
«Лагарт, готовы?.. Пистолет?.. Отлично!..
С такого я б и муху застрелил!..».

«Ах, Боже мой, спаси нас и помилуй! –
Взглянула Верджини на образа,
Кусая губы. – Боженька, мой милый… –
И слезы навернулись на глаза. –

За что же мне такое испытанье?..
Останови их, Боже, милый мой!
Несчастные, заблудшие созданья!..
Зачем, за что удел мне дан такой?..».

Вот, скрипнув, дверь в парадном
отворилась.
Шаги, прощанья, стук и… Тишина…
Княгиня на колени опустилась
Пред образом Спасителя бледна.

Она молилась долго и усердно.
Дрожали руки, слезы по щекам
Текли ручьями. «Боже, милосердный,
Спаси! Помилуй! Помоги ты нам!».
____________

Раскрылась дверь, и князь вошел к
супруге…
«Жив! Слава Богу! Батюшка, живой!.. –
Княгиня к мужу бросилась в испуге. –
А он?..». «Застрелен полюбовник твой!..

Ты ж собирайся в дальнюю дорогу!
Сегодня же ты едешь в монастырь
Замаливать свой грех в служенье Богу!
В Смоленск! Благодари, что не в
Сибирь!».

И он ушел, сердито хлопнув дверью.
В слезах она упала на постель.
Она, рыдая, не хотела верить,
Что не исправить ничего теперь.
__________________

Светило солнце, нежно согревая
Девичьи слезы и румянец щек.
И мчались сани, ветер обгоняя,
Простор российских меряя дорог.

За сотни верст от милого порога,
Где был отец, где детство провела,
Княгиню вдаль бескрайняя дорога,
Под ветра стон баюкая, вела.

И ждал княгиню, что сейчас в атласе
И в соболях укуталась в санях,
Девичий монастырь… А где-то в вальсах
Кружились резво пары на балах…
2007-2011