Зачем мне душу уронили и ранили ее опять? Верните вы Поэту крылья И вверх он воспарит опять. Я выпью сто тонн керосина и зажигалкой подожгусь. Слеза единственной, любимой, нет, не потушит, ну и пусть. Зато поэма на бумаге заставит вспомнить обо мне… И замокрят глаза от влаги, как память о прошедшем дне.
