Лист со своим первым стихотворением я
приклеил на окно, потому что так было
удобней его читать, потому что
подшивание в какую-то папку убивает
написанное, потому что оно было бы
погребено под кучей разных бумаг и
бумажонок. А я… Я так гордился своим
первым произведением. За ним
последовало второе, третье. Большой
гордости и радости уже не было, я уже
привык думать, что умею писать, но
что-то в этом было свое необычное –
подходить к окну и при дневном свете
читать эти кривые строчки.
Потом я записался на работу. Времени
читать себя стало меньше, как и
времени подходить к окну, поэтому
часть стихов я стал наклеивать на
дверь. Одеваешься и одновременно
читаешь, наполняя себя прежними
эмоциями. Очень удобно. Тем не менее в
выходные продолжал усердно клеить
свои шедевры на стекла, ведь в субботу
и воскресенье можно читать
тщательней. Прохожие снаружи, наверно,
думали, что у меня в квартире идет
ремонт. Вот простофили!..
Сегодня я проснулся и не увидел света.
Что было – день-ночь, судя по часам –
день, но было темно, очень темно. Я
включил люстру. Внешнего мира не
существовало. Жизни там за листками
тоже. Я подошел к двери, но ручка была
плотно заклеена чем-то вроде «как
память была одинока».
—
Я. И больной свет люстры.
