Маски

Маски

Мусорный ветер, дым из трубы,
Плач природы, смех сатаны,
А все оттого, что мы любили
Ловить ветра и разбрасывать камни…
(Крематорий)

Автобус медленно трясется по
ухабистой дороге. В салоне стоит
пыльный полумрак. На одной из
остановок зашла старушка с огромной
сумкой, в которой, судя по запаху, была
не очень свежая рыба. На соседнем
сидении похрапывал подвыпивший
мужчина, иногда он говорил во сне,
обращался к Раечке, и просил не
бросать его. Меня тоже только что
бросили. Хотя это немного громко
сказано. Просто я пришел домой, а на
столе клочок бумаги, на котором
красиво выведено: «Прости, это обман.
Не люблю». Вот и все. Ушла по-английски.
Правда оставила свою кошку Кармен. И
что я теперь буду с ней делать? Она
смотрит на меня своими
ярко-оранжевыми глазами и недовольно
мяукает. Я забыл купить ей консервы.
Черт, да зачем мне эта паршивая кошка!
Утоплю! Она медленно подходит ко мне и
трется об ноги. Я чувствую, что
остываю. Беру кошку на руки и иду в
кухню, может быть, найду что-нибудь в
холодильнике. Кажется, теперь мы с
Кармен будем жить только вдвоем.
/r/nПесочный город построенный мной
Давным-давно смыт волной.
Мой взгляд похож на твой,
В нем нет ничего кроме снов и забытого
счастья…
(Крематорий)

Я приобрел машину, теперь мы с Кармен
часто выезжаем за город. Особенно нам
нравится Круглое озеро, что находится
в километрах четырех от города. Там не
очень много людей даже в выходные дни.
Поэтому мы часто устраиваем пикники
на берегу. Я попробовал искупать Кари
(я называю ее теперь так, на Кармен она
почти не откликается), но теперь я
достоверно знаю насколько кошки не
любят воду. Руки уже несколько недель
не заживают, лицо тоже. На
эксперименты теперь не тянет. Сегодня
мы там встретили обворожительную
девушку. Она с печальным видом гуляла
вокруг озера. Мне захотелось пойти и
утешить ее. Обычно я не знакомлюсь с
девушками, у которых вид, словно их
вечером отправят на эшафот, но эта
девушка была настолько грустной, что
мне захотелось что-нибудь сделать. Я
догнал ее и неожиданно даже для себя
произнес:
– Маски нас всегда очаровывают, но это
всего лишь маски.
Она повернулась ко мне и взглянула в
глаза. Неожиданно мир остановился, а
ее лицо стало похоже на маску. Такую
печальную, словно ее создали для
трагедии. Эта маска смотрела на меня, в
ее глазах ничего не отражалось, но
меня словно засасывало в трясину.
Стало жутко, я чуть не закричал. Потом
все закончилось. В следующее
мгновение она улыбалась. Шепнув мне
«Спасибо», она быстро направилась к
лесу, а потом и вовсе скрылась из виду.
Всю следующую неделю я чувствовал
себя ежиком в тумане. Эта странная
девушка не выходила из головы./r/nТы
умна, а я идиот,
И не важно кто из нас раздает.
Даже если мне повезет,
И в моей руке будет туз,
В твоей будет джокер…
(Крематорий)

На работе завалили делами. Начальник
озверел, когда пятеро сотрудников
ушли на больничный и в отделе остался
лишь я и мой напарник. Все свалилось на
нас. Проект был не завершен, и сделка
могла сорваться, тогда бы начальник
точно всех уволил в порыве праведного
гнева. Но я не мог перестать думать о
той девушке. Мне нужно было вернуться
на озеро. Я чувствовал это, правда, не
понятно чем, уж точно не мозгом. Я
всегда отличался «какой-то сверх
рациональной логикой», как выразилась
моя последняя девушка. Потом она
кричала, что ненавидит таких вялых и
пассивных людей как я. Но мне было все
равно, что она там говорит. Я просто
собрал ее вещи и выставил за дверь. За
что в меня полетела картина со стены,
ваза, подаренная покойной бабушкой,
моя куртка и с вешалки в коридоре и на
последок ботинок, опять мой же.
Терпеть не могу, когда от меня так
уходят, и уж тем более не понимаю, чем
ей не нравится мое спокойствие. Мать с
отцом наседают каждые выходные, что
мне пора женится, и что у маминой
подруги Фаички замечательная дочь.
Тошнит от этих дочек, да и они в
большинстве своем не в восторге от
меня.
Сегодня наконец-то проект завершен, и
нам с напарником дали несколько
выходных за наш непомерный труд.
Сегодня же я еду к озеру. Не знаю, что
ожидаю там увидеть, но не успокоюсь,
пока не поеду туда.
Вот оно. Не знаю, зачем меня понесло к
озеру в одиннадцать вечера. Но ждать
до завтра я не мог. А здесь красиво
Солнце начинает садиться и окрашивает
воду в мягкие золотисто-оранжевые
цвета, над озером устроили парад
нежно-розовые с алым оттенком облака,
от озера начинает исходить туман. И
вдруг в этом тумане я вижу ее фигуру.
Это она. Никто другой, только она. Мое
тело начинает мелко трясти, ладони и
лоб потеют, я выскакиваю из машины и
бегу./r/nТак не бойся милая, ляг на снег,
Слепой художник напишет портрет,
Воспоет твои формы поэт,
И станет звездой актер бродячего
цирка…
(Крематорий)

Я бегу не чувствуя под собой ног. Я уже
совсем близко. Она оборачивается. На
ее лице улыбка.
– Ну наконец-то ты приехал. Почему мне
так долго пришлось тебя звать? – в ее
голосе не было и доли упрека, но я
почувствовал себя таким виноватым,
словно растоптал ее жизнь.
– П-прости, – это все, что я смог
выдавить из себя. Меня бросало то в
жар, то в холод. Я не мог понять, что
происходит. Что эта девушка мне
говорит. Что она имеет в виду. Как она
могла меня звать? Почему она меня
ждала?
– Ничего, я знаю, что ты не нарочно.
Просто я не люблю ждать. Пойдем.
Она взяла меня за руку и повела вдоль
озера. Я редко когда уходил за пределы
полянки, на которой оставлял машину.
Сейчас она вела меня словно в другой
мир, в другую реальность. Мы долго шли
молча. Потом она остановилась и
негромко произнесла:
– Вот и все.
Вокруг был густой туман, в кронах
деревьев ветер еле слышно перебирал
листья, где-то в траве стрекотали
кузнечики. Потом туман стал
потихоньку рассеиваться, неба на нас
взирала полная луна. Мы стояли на
небольшой поляне, покрытой
шелковистой травой, а напротив нас
была маленькая заводь. Она вся
светилась от огромного количества
светлячков, летавших над ней. Зрелище
было удивительным. Словно сотни
свечей пылали над озером. Она сала мою
руку сильнее. Я обнял ее за плечи.
Потом она повернулась ко мне, и я опять
взглянул в ее бездонные ничего не
отражающие глаза, где-то глубоко в них
сверкнула оранжевая искорка. И опять
мир замер. Ее лицо приблизилось, и она
меня поцеловала. Я не могу описать
словами, что тогда почувствовал. Это
было как прикосновения кусочков льда
к огню. Потом мы занимались любовью.
Нас освещала только луна и светлячки.
Ее тело казалось таким прозрачным,
словно она была бумажной. Я боялся
прикоснуться к ее нежной коже, боялся,
что она испарится как туман.
Мы лежали, обнявшись, и смотрели на
звезды. Потом она посмотрела на меня и
спросила:
– Ты очарован моей маской?
– Что ты имеешь в виду? Я не понимаю.
– Нет, ты прекрасно все понимаешь. Так
же, как и я. Тебе вообще нельзя здесь
находиться.
Я понял, но лишь устало вздохнул. Мне
хотелось узнать ее имя, узнать, зачем
она меня привела сюда.
– Меня звали Оксаной, а до этого Каору,
а еще до этого Элизабет. У меня было
столько же имен, сколько и жизней. А
привела я тебя сюда для того, что бы ты
не боялся.
– Не боялся чего?
– Умирать.
Я посмотрел в ее глубокие глаза, в
которых отражались сотни ее прошлых
жизней. Но на этот раз она показались
мне самыми живыми на всем свете. Ее
лицо больше не было безжизненной
маской.
– Знаешь, маски очаровательны, но за
ними скрываются великолепные
сокровища.
– Знаю, – она нежно меня поцеловала, –
тебе пора идти./r/n …Мы слишком долго
выход искали,
Но шли бесконечно вдоль стены…
(Ария)

Heres the mirror, behind there is a screen
On both ways you can get in
Dont think twice before you listen to your heart
Follow the trace for a new star
(Enigma)

После той ночи я много раз возвращался
к озеру, но ни разу так и не встретил
Оксану, и так и не смог найти той
заводи со светлячками. Но я что-то
понял. В ту самую ночь я понял кое-что
очень важное.
Я взял отпуск и решил полететь на море.
Кари полетела со мной. Она уже
довольно состарилась, но была все
такой же красавицей. Мои знакомые
говорили, что ехать с кошкой на море
глупо, но я решил, что теперь буду
делать только то, чего мне по
настоящему хочется. Она научила меня
быть собой. Я перестал бояться, что мои
поступки кто-то осудит. Я перестал
прятаться за очаровательной маской
спокойствия. И однажды ночью мне
приснилась Оксана. Мы сидели на берегу
той самой заводи. Она держала меня за
руку и пристально всматривалась в мое
лицо, потом сказала:
– Как ты мог скрывать такое сокровище
под маской? Я рада, что теперь могу
видеть твое лицо! – она тихонько
засмеялась и чмокнула меня в щеку.
Утром я проснулся в прекрасном
расположении духа. Я действительно
снял маску. Я смог.
Вечером мы пошли с Кари гулять. Я вел
ее на поводке по пляжу. Хоть она и не
любила воду, но пляж обожала. Такой
резвой она нигде не была. Я снял
поводок, и позволил ей скакать по
песку. Потом я увидел ее. Она стояла на
камнях. Ее волосы светились
расплавленной медью в лучах
заходящего солнца, летний
изумрудно-зеленый сарафан развивался
на ветру, а пенные брызги волн
сверкали как алмазы, разбиваясь о
камни у ее ног на мириады сверкающих
осколков. Она словно почувствовала,
что не нее смотрят, и обернулась. Ее
изумрудные глаза озорно блестели,
розовые губы были растянуты в улыбке.
Я смело подошел к ней и спросил:
– Что скрывается за маской?
– Великолепное сокровище! – ответила
она улыбаясь. Именно этого ответа я
так долго ждал от всех девушек, с
которыми пытался познакомиться, и
лишь одна дала единственно правильный
ответ.
– Меня зовут Игорь.
– Оксана, – коротко представилась
она.
– Наконец-то я тебя нашел, – я
протянул ей руку, она спрыгнула с
камней и мы молча побрели по пляжу. К
нам подбежала Кари, и стала громко
урча тереться о ноги Оксаны.
– Ты ей понравилась.
– Конечно, ведь теперь она может
отличить маску от лица.
Мы громко рассмеялись и пошли вперед в
последних лучах заката.